Свободу российским морякам
Правозащитник Алёна Басова: Медобслуживание в греческой тюрьме – одна таблетка на двоих
#Свободу российским морякам

Мы продолжаем публиковать доклады с круглого стола «Русской инициативы», где обсудили помощь россиянам, оказавшимся в греческой тюрьме. Руководитель инициативной группы родственников заключённых, подруга одного из арестантов из Ижевска Алёна Басова рассказала: россияне не могут получить ни медицинскую помощь, ни денежные переводы от родных.

Алёна Басова: Наш консул не посетил все тюрьмы, где находятся заключённые, поэтому ходатайства своевременно не переданы в органы правосудия Греции. Соответственно, и уголовные дела не приняты к рассмотрению. Нет дополнительных разбирательств, судебные заседания назначены без учёта ходатайств. Консульский сотрудник, в общем-то, саботировал этот процесс.

Ведущий мероприятия, председатель межрегиональной общественной благотворительной организации Комитет за гражданские права, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Андрей Бабушкин: Предполагалось, что именно консульский сотрудник передаст ходатайства, администрация тюрьмы не передавала их?

Алёна Басова: Дело в том, что присутствует языковой барьер. Все задержанные, о которых мы говорим, —  это 14 человек, на сегодняшний день добавлены ещё двое –  имеют языковой барьер. Их наём на работу происходил без знания языка, что влекло непонимание ситуации на месте. Эта же ситуация повторяется и в тюрьмах. Языковой барьер становится проблемой, потому что задержанные не могут общаться с сотрудниками тюрьмы — они принимают заявления, написанные как минимум на английском языке.

Андрей Бабушкин: Сколько человек из 16 навестил консул?

Алёна Басова: Двенадцать. 11 января он навестил «Коридаллос», но это уже было поздно для передачи ходатайств. Десятого числа люди уже были этапированы на судебный процесс.

Андрей Бабушкин: О чём ходатайства были?

Алёна Басова: Ходатайства о признании их жертвами торговли людьми. О том, что они включены в мошенническую схему и были использованы «в тёмную».

Андрей Бабушкин: Какие ещё нарушения известны вам со стороны структур российского МИДа?

Алёна Басова: На сегодняшний день никто из родственников не получил доверенностей о представлении интересов. Дело в том, что у большинства задержанных есть кредиты. Большинству из них уже предъявлены определённые документы со стороны банков, у некоторых уже есть исполнительные листы. Но родственники не могут представлять их интересы без надлежаще оформленной доверенности. Доверенность может быть оформлена как раз консульским сотрудником при посещении задержанного в тюрьме, что, к сожалению, пока не имеет места быть. Справка об отсутствии судимости предоставлена одному человеку по моему требованию и настоянию.

Андрей Бабушкин: есть другие нарушения?

Алёна Басова: Не решён вопрос о возможности передачи посылок и денежных средств для задержанных. Почтовый адрес тюрьмы, который предоставлен российским консульством в Греции, не позволяет передать родственникам средства на имя задержанного. Потому что ножками в почтовое отделение никто не сходит и не получит.

Мне передали адрес почтового отделения тюрьмы «Коридаллос». Я обратилась не в один филиал Почты России, но мне было отказано в переводе денежных средств со словами, что для их получения человек должен присутствовать лично, с паспортом, и ни один из родственников официально не может осуществить перевод. Все родственники на данный момент изыскивают средства и возможности, чтобы найти человека, который может передать денежные средства — принести их в тюрьму или положить на лицевой счёт задержанного.

Есть одна тюрьма, где сотрудники с паспортом посетили почту, получив денежные средства на имя заключённого. Но это единственный случай.

Андрей Бабушкин: К греческому уполномоченному по правам человека в РФ обращались?

— Я обращалась ещё в октябре, но моё обращение осталось без ответа. У меня даже нет свидетельства о том, что оно зарегистрировано. Об условиях содержания могу сказать следующее. Тюрьмы переполнены. «Коридаллос» признана комиссиями ООН как одна из пяти «сложных» тюрем Евросоюза. Это тюрьмы наших 90-х годов. Для того чтобы получить медицинское обслуживание, человек должен написать заявление на английском языке либо на том языке, который работник тюрьмы понимает, то есть на греческом. Ни того ни другого языка задержанные не знают. Даже сумев донести каким-то образом сотруднику тюрьмы свою просьбу на русском языке, очень маловероятно, что заявление будет рассмотрено. Но даже если оно и будет рассмотрено, то ситуация выглядит таким образом: одна таблетка пополам.

Total Views: 2677 ,
Русская Инициатива