Станислав Чернышов, преподаватель русского языка как иностранного, филолог-русист. Почти 30 лет этот человек делает намного больше, чем кто-либо другой для популяризации русского языка в разных странах. Станислав ездит по всему миру с лекциями и семинарами о русском языке, преподает русский в качестве иностранного, рассказывает иностранцам о русской культуре и традициях и даже читает литературный рэп студентам! В своем тяжелейшем рабочем графике ему удалось найти время, чтобы ответить на вопросы “Русской инициативы” и рассказать о том, как иностранцы воспринимают Россию, почему русский язык учат из-за меркантильного интереса и в связи с чем нашу страну считают экзотической.
– Станислав, как получилось, что Вы стали преподавать русский в качестве иностранного? Кто вам предложил этим заниматься?
Я окончил Санкт-Петербургский государственный университет, филологический факультет по специальности русского как иностранного. Раньше наш университет был известен только какими-то хорошими вещами. Сегодня, к сожалению, он на слуху по очень печальному поводу (убийство аспирантки Анастасии Ещенко профессором СПбГУ Олегом Соколовым – прим.редакции). Но славных страниц у нашего университета больше. Я окончил университет в 1992 году и преподаю русский язык иностранцам уже 27 лет. Вся моя жизнь посвящена этому.
– Вы своего рода уникальный человек.
Это правда. Очень мало, кто из учившихся со мной на факультете остался в этой профессии. Считанные единицы. Из полутора десятка выпускников почти никто этим не занимается.
– Где проходят лекции?
Хочется сказать «везде», но это было бы преувеличением. У меня есть своя школа русского языка для иностранцев в Петербурге уже 17 лет; я преподаю русский язык в Граце в Институте славистики в Австрии; также я езжу очень много, особенно по странам Европы с семинарами и мастер-классами для студентов и преподавателей. Прошлой весной я поставил рекорд: за 4 месяца я дал 16 мастер-классов в разных городах и странах, это почти гастрольный график артиста.
– Кто Ваши студенты? Из каких стран? С какой целью они пришли к вам изучать русский язык?
В Граце – это будущие специалисты по русскому языку, литературе, те, которые поступают учиться в Институт славистики по разным причинам. Либо это австрийцы, которые из интереса или любви к России и русской литературе выбирают изучать руссистику. Или это бывают наши соотечественники, переехавшие в Австрию, они считают, что получить высшее образование легче, чем по какой-либо другой специальности, ведь язык они уже знают и литературу читали. Или это граждане из стран бывшей Югославии, славянских стран, поскольку они с детства говорят на каком-то славянском языке, они тоже считают, что легче обучиться на специалиста по русскому языку и России, чем на специалиста по Японии, например. А в Петербурге в мою школу приезжают люди из самых разных стран: от Австралии до Исландии и от Бразилии до Японии, но больше всего, 90% – это люди из стран Евросоюза, и самый большой интерес к изучению русского языка наблюдается в Италии. В Италии любят Россию и русский язык больше всего.
– Какие основные сложности у иностранцев с изучением русского?
Конечно, грамматика. В русском языке очень сложная грамматическая система, она характерна для таких старых языков, как в латинском или древнегреческом. В других европейских языках грамматика намного проще.
– Как проходят ваши занятия, это игры, упражнения?
Я считаю, что русским языком, особенно с начинающими, нельзя заниматься, игнорируя грамматику. Хотя сегодня такие попытки есть, бездумно перенести коммуникативную методику из английского в русский язык, но для английского такая методика лучше, потому что там слова не меняются и грамматика легкая. Но для изучения русского языка такая методика – работает плохо. Самый главный вид работы для меня – это контролируемая коммуникация, разговор, живое общение со студентом на личные и интересные ему темы, которые вызывают у человека эмоции. Эмоции очень способствуют запоминанию.
– Чем интересуются иностранцы, изучающие русский язык в плане культуры, мероприятий, праздников?
Праздники мы всегда включаем в программу, хотя иностранцев они почему-то не сильно волнуют. Очень интересует их классическая русская культура и современная жизнь, потому, как железный занавес рухнул и мир стал более открытым, но тем не менее для многих иностранцев Россия – Терра Инкогнита. Они считают нашу страну очень экзотичной и пытаются понять: а как живут эти русские, какие у них ценности, какие цели, интересы. Надо сказать, мне очень приятно, когда они приезжают на курс в Петербург, и мы спрашиваем: «какое у вас впечатление?», самый распространенный ответ: «намного лучше, чем я думал». То есть, реальный опыт изучения русского языка в Петербурге оказывается намного лучше, чем, к сожалению, репутация нашей страны, о которой они узнают из непрямых источников.
– В каких профессиональных областях относительно иностранных специалистов русский язык актуален наибольшим образом?
Это специалисты по литературе, потому что русская литература – значительная часть мировой. Физики, атомщики встречались на моих курсах, изучали русский язык по профессиональным причинам. Музыканты классические. В мире оперной и симфонической музыки в значительной мере нужен русский язык для исполнения русской классики, да и просто в любом именитом театре мира очень много русских музыкантов, солистов.
– Согласны ли вы с утверждением, что тот, кто говорит на русском, его можно считать немного русским человеком, поскольку произношение, звуки, психолингвистика русского языка – особенны и, соответственно, так или иначе влияют на образ мыслей человека, говорящего на русском?
Очень классный вопрос! И да и нет! Я не согласен с тем, что фонетика как-то особенным образом влияет на разум человека, но я согласен с тем, что человек, который говорит по-русски, он становится немного русским. Во-первых, русский – это культурно-языковое понятие, и я являюсь сторонником гипотезы Сепира-Уорфа, теории лингвистической относительности, которая говорит, что каждый язык формирует определенную картину мира. У нас есть свои слова, свои категории, которые отсутствуют в других языках. И человек, который их освоил, он начинает видеть мир немного по-другому. Это касается, например, видов глаголов – совершенный и несовершенный вид. Это такая уникальная вещь, которая в некоторой степени переворачивает сознание человека, когда он знакомится с этой категорией и начинает по-другому смотреть на некоторый вещи, на жизнь.
– Считаете ли вы, что русский язык может стать объединяющим фактором всех русскоговорящих по всему миру?
Разумеется! Это самый главный фактор!
– Что нужно делать (государству), чтобы русский язык становился более популярным в мире?
Нужно делать все, чтобы русская культура, наука, экономика завоевывали ведущие позиции в мире, и тогда русский язык будет становиться все более и более привлекательным. Но это легко сказать и сложно сделать. Я встречал людей, которые начинали изучать русский язык после полета Гагарина. После экономического скачка в начале 2000-х годов очень много людей из мировой системы туризма начали изучать русский язык. У них была мотивация, хоть и меркантильная. К примеру, инструкторы из Куршевеля ездили изучать русский. То есть, прогресс нужен и тогда твой язык будет интересен и привлекателен. Я со своей стороны знакомлю иностранцев с Петербургом, стараюсь писать хорошие учебники и веду канал на Ютубе, где даже читаю рэп для студентов.
– У нашей организации есть инициатива внести слово «podvig» в Оксфордский словарь, как tundra, как sputnik, как Kreml или valenki. В этой инициативе есть историческая подоплека в том числе.
Я согласен с вашим посылом. Я, конечно, никак не могу повлиять на составителя Оксфордского словаря, но в слове «подвиг» собран интересный культурный концепт, и оно заслуживает того, чтобы быть заимствованным. Тем более, что это коррелирует с представлением о русских, как о людях, склонных к риску и самопожертвованию.
