Разбирая московский архив 1989-1994 годов
5 октября 1993 года Моссовет был распущен, вместо него создана Городская дума, туда пришли другие люди, но Ю. М. Лужков остался на должности мэра Москвы, именно он и должен был решить судьбу московских улиц.
Позиция бывшего мэра столицы Ю. М. Лужкова
Лужков не собирался возвращать исторические названия улиц и предложил считать недействительными решения, принятые распущенным Моссоветом. Но оказалось, что юридически изданные Моссоветом постановления имеют законную силу и обязательны к исполнению.
Тогда летом 1994 года Лужков поставил вопрос о возвращенных названиях на заседании московского правительства. Он сказал, что «все эти переименования» «встали поперек горла», что он лично не имеет к ним никакого отношения и призывает правительство своею властью решить эту проблему, то есть утвердить или отменить решения Моссовета о переименованных улицах.
Мнения в правительстве разделились. Кто-то предложил также не брать во внимание бывшие решения, но несколько человек выступили за утверждение возвращенных названий, причем их мотивация была гораздо логичнее и разумнее, чем у их противников. Тогда мэр предложил провести публичное голосование.
Из воспоминаний писателя и историка Владимира Муравьева:
«….К сожалению, и ряд деятелей культуры, преимущественно актеров, находясь под гипнозом советской теории о наградной и «увековечивающей» роли топонимики, выступили с защитой великих имен, «обиженных» возвращением исторических названий. Они обратились с жалобой к тогдашнему министру культуры Е. Ю. Сидорову, и тот 7 июня 1993 года отправил занявшему в то время должность мэра Москвы Ю.М. Лужкову, правительственную телеграмму:
«Глубокоуважаемый Юрий Михайлович!
Министерство культуры Российской Федерации всемерно поддерживает протест группы видных деятелей культуры и искусства России против решения Моссовета об очередном огульном переименовании московских улиц.
Прошу принять все зависящие от вас меры, чтобы не дать свершиться бездумному акту топонимического вандализма, стирающего с карты Москвы славные имена Пушкина, Чехова, Герцена, Станиславского, Качалова, Вахтангова, Хмелева, Собинова.
Надеемся на ваши решительные меры.
Министр культуры России Е.Ю. Сидоров».
Московское руководство на заявление министра культуры ответило объявлением «о введении моратория на переименование улиц в городе» (имея в виду возвращение исторических названий). Оказалось, что Ю. М. Лужков в принципе противник возвращения исторических названий.
Юрий Ефремов:
«Убедительно и авторитетно поддержали возврат такие знатоки Москвы, как Юрий Нагибин в «Культуре» за 5-е и Лев Колодный в «Московской правде» за 6 июля — Колодный даже по-дружески пожурил Графова и Кутьину, хотя и сам перепутал улицы Чайковского и Чкалова. С развернутым обоснованием осуществленного возврата выступил в «Курантах» B. C. Дормидонтов, а 15 июля в той же газете его горячо поддержал Арутюн Амирханян…».
Слух о том, что в мэрии нашлись активные противники возврата имен, быстро распространился по столице. Нашлись усердные почтари, не доставившие вовремя письмо с адресом в Брюсов переулок, уже решив, что его по-прежнему будут считать за Неждановой.
Опросы и неразбериха
Опрос был проведен центром изучения общественного мнения. На главный вопрос: «Вы бы поддержали или не поддержали решение о том, чтобы вернуть старомосковские названия всем улицам историко-культурного центра города (в пределах Садового кольца)?», — ответы распределились так:
Поддержал бы – 58%; Не поддержал бы – 28%; Затрудняюсь ответить – 14%.
Опрос населения с целью выявить общественное мнение — дело тонкое. Многое зависит от представительности контингента опрашиваемых (респондентов), а многое и от четкости и однозначности поставленных вопросов.
Позже выяснилось, что опросы были проведены в двух параллельно действовавших фирмах. Одна из них, громко именуемая Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), провела свои исследования 15 и 16 августа 1994 года по прямому заказу Департамента печати и информации правительства Москвы; вторая — социологи некой «независимой» службы «Мнение».
Полные итоги первого опроса были официально опубликованы в бюллетене ВЦИОМ; по второму газета «Советская Россия» обнародовала только сокращенный обзор результатов. Первый «блиц-опрос» охватил 1746 москвичей в 29 муниципальных округах, отобранных по специальной методике.
Сводка подчеркивает, что и отбор респондентов по полу, возрасту и образованию был проведен так, чтобы обеспечить должную представительность мнений взрослых москвичей. Даже неизбежные статистические погрешности предусмотрели и обещали, что они не превысят 3,5%.
Каверзные вопросы ВЦИОМ
Все вопросы по переименованиям были с подковыркой, как будто специально составлены таким образом, чтобы житель не мог понять суть.
Например:
«Как вы думаете, в принципе, следует ли возвращать московским улицам их прежние названия, утраченные в годы советской власти, или лучше оставить названия улиц такими, какие они есть сейчас?».
За то, что «следует возвращать», высказались 41% опрошенных, а «лучше оставить» посоветовали чуть больше 46%. Остальные 13% предпочли «затрудниться с ответом».
Подсчитали, кто был «за»: преимущественно гуманитарии и вообще лица с дипломами вузов. «За» были и работники коммерческих структур, учащиеся, просто молодежь возрастом до 25 лет, особенно же старые москвичи с дореволюционной родословной.
Или:
«Вы бы поддержали или не поддержали решение о том, чтобы вернуть старомосковские названия всем улицам историко-культурного центра города (в пределах Садового кольца?)»
«А решение о том, чтобы вернуть исторические названия улицам за пределами Садового кольца?».
Тут-то за возврат названий и проголосовали 58%, «не поддержали бы» — 28%, а затруднились ответить — 14%. Так даже в сумме противники и нейтралы уступили сторонникам. С этим-то успехом и поздравляли друг друга патриоты Москвы.
А что дал вопрос насчет «вне кольца»? Тут возврат поддержали бы всего 28%, против оказались 53% при 22% затруднившихся».
Далее:
«Одни считают, что названия улиц являются памятниками истории и поэтому большинству из них должны быть возвращены исторические названия, другие — нужно учитывать удобства жителей и благозвучность этих названий. Какая из этих точек зрения вам ближе?».
Вопрос поставлен неверно еще и потому, что рассчитан на выражение чисто субъективных представлений (удобство, благозвучие) — но разве этого достаточно для оценки происходящего? Вкусовые суждения не учитывают других мотивировок замены имен — ликвидации одноименности, искоренения идейно ущербных кличек, целесообразности возврата имен незаслуженно разжалованных деятелей — Мейера, Мочальского, Якунчиковых…
Опрос «Мнения»
Вторая форма опросов была выгодна читателям «Советской России». 44% оказались активными противниками вмешательства в городскую топонимику.
Только каждый пятый из них, сиречь 20%, был категорически «за», то есть за «вмешательство». Более трети (36%!) ответить затруднились. Был вопрос и об «удобствах» — каждый четвертый пожаловался, что часто путается со сменой имен станций метро, а еще 36% – что путаются лишь иногда и только 21% легко оперируют обновленными именами. Периодически путаются в улицах менее трети, изредка – 38%, зато 34% уже привыкли к новым адресам. Убеждает?
Были вопросы и по персоналиям. 68% против смены имен Ленинского проспекта и 72% – Ленинградского. Не хотят расставаться с именами Чехова 64%, Грибоедова – 62%, Чкалова и Аркадия Гайдара – по 51%, а за возврат к предшествовавшим именам этих улиц высказались соответственно 24%, 21%, 36% и 32%.
Знали ли опрашиваемые, что Грибоедов не имел никакого отношения к улице своего имени, что Чехов, часто менявший в Москве квартиры, имел главную из них совсем не тут, а на Садовой-Кудринской (там теперь и его дом-музей); что Аркадий Гайдар, хоть и жил в будущем «своем» переулке и был популярным детским писателем, но в историю-то вошел и как патологически жестокий палач времен Гражданской войны…
Не иначе как преднамеренной фальсификацией можно назвать проведение «опросов» такого рода.
Мэр сдался
25 октября 1994 года Ю.М. Лужков подписал постановление правительства Москвы о возвращении всех исторических названий, принятых Моссоветом в 1991—1993 годах, но оставил мораторий на его продолжение, который действует и в настоящее время.
Старый москвич, театровед и публицист Борис Поюровский поведал в «Вечерней Москве» 28 октября 1995 года о том, как проходила встреча правительства Москвы с творческой интеллигенцией в филиале Малого театра.
Выступая на этой встрече, мэр Москвы Ю. М. Лужков согласился с теми, кто счел решение Моссовета осенью 1991 года о возврате названий поспешным и даже «необольшевистским», но сказал, что восстанавливать отмененные тогда названия считает делом бессмысленным.
19 октября 1994 года мэр Ю.М. Лужков скрепил своей подписью весь документ об уже произведенных возвратах имен. Днем позже об этом был извещен актив комиссии. Попытки некоторых ее членов оспорить единичные позиции были отклонены, ибо вынуждали говорить не об утверждении уже существующих решений, а о их пересмотре. Это грозило затяжками сроков, жизнь же требовала скорейшего разрубания гордиева узла.
Приложения к решению мэра были тщательно вычитаны, подписаны всеми членами правительства и вскоре начали появляться в печати уже от имени мэрии.
Внезапное письмо
В эти дни сторонники возврата не дремали. В нескольких общественных коллективах — у топонимистов Географического общества, на собраниях при Московском городском архиве, в обществе «Старая Москва» была развернута не просто пропаганда справедливости принятых решений, но рекомендована и тактика: засыпать мэрию письмами в поддержку возврата, причем не групповыми, а индивидуальными.
Большое впечатление в мэрии произвело обнародованье письма в защиту возврата, подписанного самим академиком Д. С. Лихачевым. Ведь именно он, когда еще возглавлял Фонд культуры, не только поддержал идею возврата, но нашел и средства для осуществления предложений первого пакета возвращаемых имен.
Теперь письмо с его подписью, появившееся в «Вечерней Москве» 16 августа, было подписано не только единомышленниками комиссии, такими, как Ю. Нагибин, но и еще недавно завзятыми противниками возврата — Олегом Ефремовым, Марком Захаровым, рядом с ними красовались подписи и Беллы Ахмадулиной, и всей королевской рати, еще недавно выступавшей с позиций противоположного лагеря… А кроме того — С. С. Аверинцев! С. П. Залыгин! С. О. Шмидт, Б. В. Раушенбах… Даже Зураб Церетели! А всего – 37 подписей!
И смотрите, что они подписали в обращении к мэру Москвы:
«Не сомневаемся, что, несмотря на все трудности, у вас хватит воли и мудрости довести до конца это благое дело, ибо возрождение своей истории, в том числе и в названиях, определяющее условие сохранения нашей культуры, а значит, и надежды на выживание».
Однако выяснилось, что письмо было получено в комиссии еще в ее моссоветские времена как реакция на уже проведенные замены наиболее одиозных имен вроде проспекта Маркса на Охотный Ряд и Свердлова на Театральную. Тогда все эти выдающиеся личности поставили свои подписи на лихачевской «коллективке», доверяя его авторитету. Но первые пакеты удалось утвердить и без публикации этого письма.
Письмо приберегли специально, а в нужный момент оно появилось на свет и подтвердило то, что нужно было подтвердить.
На перспективу изменений отреагировал Илья Окунев и выступил в «Московской правде» за 6 сентября 1994 года с нравоучительной статьей под названием «Назывной произвол».
Одним заголовком он перечеркивал и многолетнюю работу авторитетных специалистов, знатоков и ценителей истории Москвы, и мнение общественности. Комиссия, по его мнению, затеяла «новую кампанию по изменению топонимики», чтобы создавать «видимость бурной деятельности».
Окунев критикует метания городских властей из одной крайности в другую, считает, что у них нет принципиальной позиции, упрекает «в отсутствии четких представлений, что такое топонимика и каково ее значение в истории народа и место в повседневной жизни».
Автор все же счел, что «восстановление исконных названий, утраченных в последние десятилетия в результате чаще всего неоправданных конъюнктурных переименований, безусловно необходимо», но достойны возврата только «действительно ценные, проливающие свет на прошлое и обогащающие национальное самосознание россиян», цитирует хорошие слова Паустовского по этому поводу.
А дальше начинается критика: имя Болотной площади будто бы никак не проливает свет на прошлое, хотя именно на ней, а не на «площади Репина» был казнен Емельян Пугачев. Не дышат прошлым и фамилии домовладельцев, в их числе, конечно, и такие одиозные как все те же Лаврушинский и Кулаков переулки – нечего и им засорять историю города…
В то же время возникает мысль о том, что названия улиц в честь великих деятелей истории и культуры — это «временно действующие ярлычки, уличные клички» но никак не увековечивание. И с этим можно откровенно поспорить.
Из книги «Московские улицы. Секреты переименования», 2013 год.
Лидер общественной организации «Русская Инициатива» Юлия Серебрянская, оперный певец, директор школы Елены Образцовой Ильдар Абдразаков и ведущий телеканала Культура Юлиан Макаров. Концертный зал Консерватории им. Чайковского
Юлия Серебрянская на встрече с деятелями культуры / Обращение к руководителю Департамента культурного наследия города Москвы А.А. Емельянову
Фрагмент нот из кантаты Чайковского «Москва»
Победители и лауреаты конкурса имени Чайковского: Михаил Плетнев, Александр Канторов, Денис Мацуев, Андрей Корсаков, Барри Дуглас, Владимир Ашкенази
Пианист Михаил Васильевич Плетнев и лидер «Русской Инициативы» Юлия Серебрянская
ул.Чайковского у посольства США 1954 г. Фото: архив Мартина Манхоффа /
Ул. Чайковского во Львове 
Ул.Чайковского в Казахстане город Алма-Аты
